ПРИЗНАНИЕ стр.24

24-11-2010,   Просмотров 2850

Ожегов недоумевал: песню-то свою он хору не передавал, как же она туда попала? И припомнил, кому – то из приятелей давал её переписывать, вероятно, пошла она по рукам, понравилась воронежскому хору, и автора теперь уже не упоминают…

     Нет худа без добра - Матвея Ожегова осенила мысль пригласить Каменева в трактир послушать воронежцев.

   - Народные песни я уважаю,- согласился издатель.

   Многие кольцовские и никитские песни Каменев знал и по поводу их высказал лишь восхищение мастерским исполнением. Но вот хор запел ожеговский « Чудный месяц» и слова незнакомой песни привлекли его внимание.

                                                    Ничего мне так в мире не надо,

                                                    Только видеть тебя, милый мой!

                                                    Ты один только сердцу отрада,

                                                    Ты один только сердцу родной!

    Каменев даже повернулся в сторону Матвея Ожегова, приглашая разделить с ним неожиданную радость.

   -  А ведь хорошо! Искренне. Правда? Не только месяц чудной, но, по- моему,  и песня такая же чудная…

   -    А вы знаете,- в тон заметил Матвей Иванович,- я располагаю полным текстом этой песни.

   -    Не откажусь принять, с той же готовностью ответил  Каменев.

     На другой день Ожегов  был у издателя. Передавая стопку стихотворений, он поверх их положил листок с текстом «Чудный месяц плывёт над рекою», внизу коротко стояло « Матв. Ожегов»

    - Нет, серьёзно? – Каменев внимательно взглянул на Ожегова.

    - Что вы, разве в таких вещах шутят? – И окончательно развеял сомнения издателя.

    Подвинув к себе принесенную стопку стихотворений, издатель проговорил:

   - Это меняет дело.

    Неглупый человек, он быстро уловил, что читательский интерес на народную песню возрос, а стихи и песни Ожегова отвечали этому жанру. Каменев согласился выпустить произведения М.И.Ожегова отдельным изданием.

   Так в 1891 году вышла первая книга М.И.Ожегова «Песни и стихотворения», на титульном листе которой значилось: «Песни и стихотворения М.И.Ожегова», самоучки – писателя, крестьянина Вятской губернии, Нолинского уезда, Мальканской волости, деревни Михино. С портретом автора.

   Книга было отпечатана в типографии П.Е. Астафьева, в ней 80 страниц. 20 тысяч экземпляров – тираж  по тем времена солидный.

   Разошлись быстро. Каменев почувствовал, что напал на жилу и сам прибежал к Ожегову, спросив, нет ли у него что – либо готового.

   Матвей Иванович недавно переработал поэму «Поля и деревни». Ту самую, что в Екатеринбурге читал Ф.П.Демидов, и после прочтения которой он обнял Ожегова, назвав его золотым самородком.

   В том же 1891 году поэма вышла отдельной книжкой тиражом 6 тысяч экземпляров и была раскуплена, как и первая книга молодого поэта.

    За короткое время произведения М.И.Ожегова приобрели завидную популярность. Их стали исполнять хоры и певцы. Пели в хороводах, на семейных праздниках, а в питейных заведениях считались даже обязательными. И не только в Москве, но и в других городах, селах и деревнях России.

    Песни М.И. Ожегова привлекли внимание композиторов.  Матвей Иванович как-то рассказал::

   - Довелось мне недавно слышать певцов, исполнивших мою песню «Упование». Мне сказали, что её положил на ноты композитор  Сурнин. Пели её в московской веселой пивной…

    Матвей Иванович, помолчав, грустно добавил:

-  И я подумал, люди пьют и поют не всегда от радости. Странно, но хорошо. Видно, это так и должно быть…

     Теперь издатели уже сами искали знакомства с молодым поэтом – песенником, входившим в моду.

 

24

 

ПРИЗНАНИЕ стр.23

24-11-2010,   Просмотров 2610

    На фоне докучных и религиозно – назидательных описаний монастырей, извещения о «Дикой Америке», уголовной хроники, о приездах торгово – купеческого люда стихотворение Матвея Ожегова прозвучало ново и неожиданно. Будто в закупоренное помещение с запертым воздухом ворвался свежий ветер с далёких полей России.

     История публикации первого стихотворения М.И. Ожегова такова.

 

     Секретарём редакции «Московской иллюстрированной газетки» был опытный столичный журналист Н.П.Кичеев, человек добрый и отзывчивый, среди пишущей братии слывший за хорошего товарища, сам познавший, как нелегко бывает добиться признания. Сердечно отнесся он Матвею Ивановичу, когда тот, поборов робость, принес Кичееву свои стихи. Из пачки листов он выбрал два « Поле»  и  «Уральская железная дорога».

   - Эти мне нравятся, - сказал Кичеев. – Особенно «Поле». .Живо, непосредственно.  Знаете, божья искорка у вас есть. Остальные стихи пока попридержите…

   «Поле» отослал в набор и 10 мая 1890 года стихотворение было напечатано. Кичеев не предупредил автора, в каком номере оно появится. Развернув «газетку», Матвей Иванович не поверил глазам  своим, увидев знакомые строки. Нет, ошибки не могло быть: внизу стояли его имя и фамилия.

   Дома поделился радостью с Натальей Терентьевной.

   - Вот видишь, свет не без добрых  людей,- радовалась она не меньше мужа.

   - Твоя правда, Наташа!

   Второе стихотворение Ожегова («Уральская железная дорога») Кичеев переслал в Нижний Новгород знакомому редактору, и тот вскоре опубликован его в газете «Нижегородская почта».

    И.П.Кичеев посоветовал Матвею Ивановичу готовить постепенно сборник стихов и песен, обещал посодействовать его изданию. Но к великому огорчению Ожегова, случилось непоправимое: в том же 1890 году Н.П.Кичеев скончался.

 

     Четверг 10 мая 1890 года останется Матвею Ожегову памятным на всю жизнь.

   - Этот день я считаю первым моим, если можно так выразиться, литературным днём, - скажет он.

    Ожегов переживал душевный подъём, прилив творческих сил. Полагал, что появилась надежда на издание самостоятельной книги, ведь опубликованные стихи – достаточное тому доказательство.

   Об этом шёл разговор в конце 1890 года, когда Ожегов встретился  с московским издателем Н.В. Каменевым.

    Убедить его, однако, оказалось не так – то просто. Издатель приводил свои доводы:

   - Допустим, я соглашусь отпечатать ваш сборник. Даете гарантию, что его раскупят? Я не скрываю от вас: я – коммерсант и убыток мне ни к чему…

   Каменев повертел в руках «Московскую иллюстрированную газетку» со стихом Ожегова, сказал, что верит слову Ожегова об опубликовании другого стихотворения в Нижнем Новгороде, даже поздравил поэта с успехом, но от предложения издать книгу отказался.

   Матвей Иванович продолжал думать, как склонить издателя.

   И тут подвернулся  непредвиденный случай.

   По обыкновению, зашел Ожегов в Егоровский трактир почаевничать «с алимоном»

   В трактире выступал хор песенников из Воронежа. Приглашая его, хозяин не прогадал: от посетителей не было отбоя, выручка резко подскочила..

    В хоре насчитывалось человек пятнадцать, одни мужчины. Были они  одеты в красные рубахи – косоворотки, подпоясаны в гармошку.

   Исполняли воронежцы песни Кольцова, Сурикова, Никитина и народные из своего края. И вдруг Матвей Иванович услышал:

                                           Чудный месяц плывет над рекою,

                                            На долине царит тишина,

                                            Милый друг, ты гуляешь со мною,

                                            Мне с тобой и осень – весна….

 

23

 

ПРИЗНАНИЕ стр.22

24-11-2010,   Просмотров 2898

                                                              ПРИЗНАНИЕ

 

     Друг и приятель Матвея Ивановича по театру Корша контролёр Т.Д. Лазорин, желая помочь Ожегову, попросил знакомого ему издателя И.Н. Соедова пристроить Матвея Ивановича в редакцию издаваемой им «Московской иллюстрированной газетки».

   - Разве  только сторожем,- был ответ издателя. – В таковом нуждаемся. Иных вакансий не имеется.

   - Но он же поэт, песенник. – доказывал Лазорин.

   - Это надо ещё посмотреть, а пока – сторожем. Если ваш приятель согласен, пусть завтра приходит.

    С апреля 1890 года Матвей Иванович нанялся сторожем в редакции ежедневного издания «Московская иллюстрированная газетка». В автобиографии Матвей Иванович назвал её «Московской иллюстрированной газетой», вслед за ним название утвердилось в публикациях кировских и орловских краеведов и исследователей творчества М.И.Ожегова. Между тем, оно не точно. Михаил Иванович допустил описку. Два первых слова правильные, а вот третье – не «газета», а «газетка». Вероятно, её владелец Н.И. Соедов назвал потому, что это было, во – первых, иллюстрированное издание не журнального, а газетного формата, но в тоже время это было трудно отнести к разряду тогдашних столичных газет, оно было меньше, зато публиковалось множество фотоиллюстраций, репродукции с картин, рисунков. Словом, факт на лицо: издатель окрестил своё детище «газеткой». Неполный комплект «Московской иллюстрированной газетки» за 1890 год хранится в Газетном отделе Государственной библиотеки СССР имени В.И. Ленина.

   Редакция извещала, что «главная роль издания – знакомить читающую публику с историческим прошлым и с современной жизнью первопрестольной столицы».

   С полиграфической точки зрения «Московская иллюстрированная газетка» издавалась превосходно. Отличная бумага, ясный текст, четкие фотографии и рисунки, иногда в цвете. Формат каждой из четырех страниц несколько больше полосы современной областной газеты.

      Редакция помещалась в доме № 58 по Тверскому бульвару, главная контора – в доме Шильдбаха на Моховой, против старого здания университета. Печаталась «газетка» в типографии М.Г. Волчанинова.

    Сохранился № 33 «Московской иллюстрированной газетки», вышедшей в четверг 10 мая 1890 года и сыгравшей большую роль в литературной судьбе М.И. Ожегова. В нем было опубликовано первое стихотворение вятского крестьянского поэта «Поле».

   По этой причине мы несколько подробнее расскажем, что представлял собой тот номер.

   На том месте первой страницы, где в современных газетах помещается передовая статья, стояло броское, набранное крупным шрифтом, извещение: «На ходынском поле, близ зданья выставки, начнутся  ежедневно с 5- ти часов представления, произведшие сенсации по всей Европе, под названием «Дикая Америка», в которых есть сцены:  « Жизнь в американских прериях», «Настоящие дикие индейцы», «Отважные мексиканские пастухи». Показываются дикие быки и лошади прямо из прерий»

    Рядом – крупный, на четыре колонки, снимок Вознесенского монастыря в Москве с описанием его истории. « «Подвалом» заверстан очередной отрывок из «Страшного» романа «Удав».

    Вторая страница отведена снимку и описанию Николо – Угрешского монастыря и кратким телеграфным сообщениям международной жизни из Петербурга, Парижа, Рима, Софии, Гельсингфорса…

   Большой рисунок художника В. Бакшеева «С богомолья» занимает четверть третьей полосы, далее подверстаны «Дневник происшествий» (пожары, кражи, растраты, ограбления, и т.д.), «отдел приезжих» (кто их торговых и деловых людей прибыл в Москву и где остановился), затем идёт столбец «Всякой всячины» и под ним, внизу пятой колонки, начальные строки стихотворения «Поле» с переносом остальных на верх  последней шестой колонки:

Поле.

Как приятно быть в нашем полюшке,

Любо весело при долинушке,

У нас полосы – по версте длинны,

Черноземные, все посеяны.

До реки они протянулися,-

Вот и зернушки все прснулися…

И все полюшко, все широкое

Зеленым ковром принакрылося.

Гой, ты добрая  мать – природушка,

С теплым солнышком, с частым дождиком!

Хороша твоя  мать сыра земля,

Ненаглядная  красота полей…

Вся земная быль, как дитя твоё,

Все тебе одной, повинуется…

От твоих плодов люди здравствуют,

На твоей земле они царствуют…

Матв. Ожегов.

 

22

 

В МОСКВУ стр.21

24-11-2010,   Просмотров 2705

     - В таком театре и билетером служить почётно,- подумал Матвей Иванович и предложение Иванова –Козельского принял.

       Добрая душа, Митрофан Иванович предоставил семье Ожегова бесплатное жилье в дворницкой при своём доме. Наталья Терентьевна стала помогать семье артиста по домашнему хозяйству.

     С большим успехом шёл в театре спектакль «От судьбы не уйдёшь» по пьесе Аркадьева. Главную роль бывшего каторжника Сергея Артамонова блистательно играл М.Т. Иванов – Козельский. Матвей Иванович был на спектакле. Всё казалось ему необыкновенным: и покоряющая игра артистов, и удивительные декорации. С теплотой и сочувствием Митрофан Трофимович играл образ своего героя – одинокого, задавленного  тяжестями общественных условий человека.

      Позднее, когда Ожегов узнал жизнь самого Митрофана Трофимовича, он окончательно понял, почему артист роли маленьких людей исполнял с душевным трепетом. Это ещё более сблизило Ожегова с видным артистом.

     М.Т. Иванов – Козельский пережил трудное детство и юность, вел длительную борьбу за право быть актером, против угнетения. К признанию и успеху пробивался долго и этот успех был связан, прежде всего, с театром Корша.

      Он стал любимым актёром демократической интеллигенции. Митрофан Трофимович прожил короткую жизнь, всего 48 лет. В последние годы перенес тяжёлую семейную драму. Все резче проявлялся его неуравновешенный характер,  в 1895 году актёр заболел глубоким психическим расстройством, а через три года его не стало.

    -Вот она, судьба русского интеллигента,- с болью в сердце подумал Матвей Иванович о человеке, который столь участливо отнёсся к молодому поэту. Из знакомства с Ивановым – Козельским Матвей Ожегов извлёк для себя главный урок: как бы не было трудно, надо не опускать руки, а биться за своё право, за своё призвание до последнего дыхания…

   У Корша Матвей Иванович прослужил три сезона, с 1988 по 1890-й год. Зимой, когда представления шли в Москве, «можно было служить и жить,- вспоминал Матвей Иванович,- а летом оставался без дела и терпел крайнюю нужду»

   В летние месяцы артисты уезжали на гастроли по российским городам, Матвей Иванович  последовать за ним не мог по семейным  обстоятельствам и был вынужден оставаться в Москве. Корш ,разумеется, за это время не платил.

   Тем не менее,  Матвей Иванович испытывал чувство благодарности Ф.А. Коршу  и М.Т. Иванову – Козельскому.

   - Благодаря службе у них я познакомился с жизнью театра, Москвы, увидел благородных людей, получил от них помощь, внимание. Это очень пригодилось в последствии,- отзывался он.

    2  февраля 1889 года в семье Ожеговых родился второй сын, Евгений.

     -К радостным минутам,- вспоминал о том событии Матвей Иванович,- прибавилась обеспокоенность. Забот и нужд еще прибавилось.

 

21