Сегодня учащегося в таком виде директор Немской МОУ СОШ А. С. Феофилактов не пустил бы на порог образовательного учреждения. А вот когда он сам был подростком, пройтись по классу в «кирзочах» считалось очень модным.
Когда семилетний Саша пошёл в школу, формы ещё не существовало. Мама сшила ему к 1 сентября вельветовую курточку с замком, брюки и рубашку. Завернула в газетку огурец да два ломтя чёрного хлеба, посыпанных сахаром и сложенных сладкой стороной внутрь. Так осенью 1960 года он и отправился в первый класс.
А ходу от его родного Крысова до Немы - ни много, ни мало - 3,5 километра. Бывало, школьники идут, а в маленьких ёлочках вдоль дороги, как огоньки, светятся глаза хищников. Особенно страшно было зимой, когда и в школу, и домой приходилось добираться по темноте. Старшие ребята намачивали в солярке тряпку, обматывали ею деревянную палку. Такими керосиновыми факелами и освещали дорогу. В морозы мама закутывала мальчика в толстую шаль - так, что видны были одни только глаза.
Во 2-ом классе у него появилась настоящая школьная форма: гимнастёрка серого цвета (военного покроя), брюки, с ремнём, фуражкой, с кокардой. Позже, в средних классах, пошла мода на кирзовые сапоги и полевые сумки (типа командирских) - два-три отсека для учебников и тетрадок, карманчики для карандашей и ручек.
Учеником Саша был средним, среди сверстников особенно не выделялся. Учёба давалась ему не то, чтобы трудно: усердия не хватало. А вот пошалить он был не прочь. Однажды поймали с мальчишками галчонка, посадили в парту - единственную с откидной крышкой в классе. И во время урока то и дело её открывали, вызывая громкий хохот одноклассников. Учитель не мог понять, в чём тут дело, пока птица не вырвалась и не полетела, как угорелая, испортив портрет видного политического деятеля. А кабинет был непростой - так называемая, «ленинская комната». Чести заниматься в ней удостаивались только самые активные и лучшие по успеваемости классы! Чего и говорить, что после этого вопиющего случая ребята лишились такого права…
Самые яркие впечатления в памяти Александра Сафонеевича оставило деревенское детство: игры в чижа, в лапту, в лунки, в городки. А также в войну, в казаков-разбойников и в «Трёх мушкетёров». Зимой - катание на самодельных лыжах и коньках. Делали их просто: брали металлические пластинки и крепили при помощи гвоздей или заклёпок меж деревянными рейками. Привязывали к валенкам - и на замёрзший пруд! Лыжи выстругивали из берёзы топором и рубанком, а потом, распарив в котле с кипятком, загибали им носы. С горок катались на деревянных катушках наподобие нынешних ледянок, только гораздо тяжелее. Попадёшь под такую - мало не покажется.
Едва заканчивалась учёба, школьники трудились в колхозе: дома сидеть считалось зазорным. С 1-го класса за Сашей прикрепили лошадь. Каждое утро он сам её запрягал и смазывал телегу, на которой возил навоз в поле. При этом ребята настоящие гонки устраивали: кто приедет последним, того водой обольют. Однажды ему досталась телега плоская, неудобная. Положит много - всё содержимое рассыплется, а перевернёт для разгрузки - совсем слетит, потому что штырь, за который она крепилась к упряжи, был очень коротким. Пока возится с ней - другие ребята обгоняют. Вот уж обидно мальчугану! Ведь он уже большой был, третьеклассник. Жил с родителями в Неме, а в Крысово приезжал на лето к бабушке. Весь в слезах тогда пришёл он к своему дяде Арсентию, местному кузнецу. Тот за обед дело поправил: удлинил штырь, чтоб не слетал…
На своё «загубленное» детство Александр Сафонеевич не жалуется. Напротив, считает правильным воспитание тех лет. И убеждён: «Без труда хорошей жизни не будет».
О. ЯКИМОВА.
